Сначала открещивался, потому что еще со своими главными котиками не разобрался как следует, а тут уже другие
Но я нисмог. Потому что MONSTA X!
На самом деле, сначала подвис на треках - потому что очень сильно мои. Электроники, жесткости, крутого вокала - всего в достатке, так качает, что распирает.
Клипы посмотрел - удивился, насколько они гангста, даже сквикнулся слегка.
Но меня все равно забрало
Дико завис на клипе "Hero", они там все такииииииииииие
Адово лайкаю момент второго припева, когда Кихён в кругу, камера прокручивается, и там АХУЕННАЯ ЛЫБА ЧЖУХОНА ТАКАЯ, ЧТО САМОМУ НЕ УЛЫБНУТЬСЯ АНРИАЛ
А потом произошло то, чего я совсем не ожидал - я зашипперил самый непопулярный пейринг фандома
Чжухон с Кихёном - слишком котики. У Монстров вообще все котики, но эти для меня - совсем котики.
И я взял и написал
херт\комфорт, флафф, пг13, 1228 слов
на ключ «помогать смывать косметику»
кто-то скажет, что я ооснул, но мне, честно, плевать имхо - в рпс каждое видение личности - слишком субъективное, и любая мелочь может показаться оос.
но если попаду в чужое видение - буду рад.
Читать
| Чжухону никогда не нравилось ощущение чего-то лишнего на лице. В детстве врач прописал ему носить очки, а Чжухону казалось, будто он видит через них не лучше, а наоборот хуже — все становилось каким-то ненастоящим. При любой возможности он снимал очки, а со временем надобность в их ношении отпала, что его безмерно порадовало. Он так же не очень любил носить маски при простуде, в то время как окружающие не пренебрегали надевать их даже в обычные дни. Говорили, что плохо выглядят, например, а Чжухон не понимал, как это может быть удобно. Пусть он самое ужасное страшилище с утра пораньше, но лицо должно быть открыто. С началом публичной жизни пришла необходимость наносить макияж. Чжухон знал, что без этого никуда, но смириться до конца не мог. Бывало даже, что приходилось мазать все это на себя самому, и тогда он стискивал зубы, морщился, недовольно фыркал, стоя перед зеркалом, но терпел — надо. После каждого выступления лицо нестерпимо чесалось из-за выступающего пота. Поначалу он и вовсе с трудом сосредотачивался, если нужно было что-то говорить на сцене, потому что безумно хотелось содрать с себя всю пудру чуть ли не вместе с кожей — лишь бы не зудело. И счастьем было, если после выступления больше не было никаких мероприятий, тогда можно умчаться к умывальнику и наконец-то освободиться. Со временем он привык, на зуд уже не обращал так много внимания, но при любой возможности макияж стирал. Желательно с обилием воды, тогда Чжухон и вовсе чувствовал себя будто заново родившимся. Остальные мемберы группы лояльнее относились к необходимости обмазываться всякой ерундой. Чжухону казалось, что Вонхо и вовсе наслаждается этим процессом, а Минхёк определенно всегда наслаждается. Вот и сейчас выступление закончилось, всей группой они завалились в гримерку. Менеджер подталкивал их в спины, заставляя рассесться по местам. Чжухон приземлился в кресло перед зеркалом и потянулся за ватным диском, но менеджер похлопал его по плечу, обращая на себя внимание. Пришлось развернуться ко всем лицом. Пока менеджер раскладывал по полочкам их выступление, Чжухон смотрел на Кихёна. Кихён как всегда был спокоен, сидел на диване, выпрямив спину. Казалось, он внимательно прислушивается ко всем словам — между Шону и Минхёком завязался какой-то спор по поводу хореографии — но Чжухон видел, насколько у Кихёна стеклянный взгляд. Смешок непроизвольно сорвался с губ, и он спрятал лицо в локте. Кихён тут же повернул голову к нему, брови взметнулись вверх, а на губах затаилась хитрая улыбка. Чжухон застыл на мгновение, вглядываясь в его глаза. Сердце под ребрами сделало замысловатый кульбит, кадык нервно дернулся, дрогнули пальцы — все это непроизвольно и в одну секунду. А в следующую Кихён уже отвернулся и, как ни в чем не бывало, вступил в жаркое обсуждение. Чжухону оставалось только терпеть. Спустя двадцать минут разбора полетов менеджер все-таки отпустил их расслабиться — до шести утра следующего дня. Чжухон бросил взгляд на часы на стене: было всего десять часов вечера. Наверняка, у кого-то из мемберов были индивидуальные мероприятия — сам он мог отдыхать. Почти все удалились из гримерки, быстро собравшись: остались только Кихён, Айэм и он сам. Кихён копался в выданном менеджером телефоне, наверное, читал что-нибудь в интернете. Айэм переодевался и затянул Чжухона в разговор про песню, которую они вдвоем хотели написать. Чжухон решил, что самое время стереть, наконец, все с лица, тем более, что сразу после они отправятся в общежитие. Он уставился на свое отражение и поспешил налить жидкости на вату, затем провел ею по щеке и мгновенно почувствовал облегчение. Дальше процесс пошел как по маслу. Пару минут спустя Айэм похлопал его по плечу и направился на выход, в тот же момент в дверной проем заглянул менеджер и сказал, что у них есть еще десять минут, а затем подъедет машина. Через зеркало Чжухон видел, как Кихён кивнул и убрал телефон в карман, а как только менеджер скрылся из поля зрения — встал и подошел к креслу. Чжухон поднял на него взгляд. Лицо Кихёна в свете от ярких диодов казалось почти фарфоровым, сквозь отражение — гладким, как на обложке журнала. Чжухон ощутил странное желание потрогать его щеки, кожей почувствовать и убедиться, что такой Кихён вообще настоящий. Хён крутанул кресло, и Чжухон оказался лицом к нему, чуть задрал подбородок, смотря прямо в чужие глаза. Кихён молча взял ватные диски, вытащил один, смочил его и поднес к еще закрашенной щеке Чжухона. Прикосновение не было мягким, он стирал пудру так, будто она его раздражала не меньше. Каждое новое движение сопровождалось легким сопением. Чжухон смотрел неотрывно в лицо хёна, пока все ощущения завязывались в животе в один тугой, тягучий клубок. Кихён водил ватой по лбу, тщательно, старательно, пока не улыбнулся вдруг, после чего окинул быстрым взглядом Чжухона и выбросил все использованные диски в мусорное ведро. — Вот и всё, — теплый голос влился в уши, и Чжухон подумал, что у него попросту размягчается мозг, иначе с чего он сам вдруг потянулся рукой к Кихёну? Пальцы коснулись теплой щеки, но Кихён не отстранился, продолжал смотреть за спину Чжухона, только замер как будто. Чжухону показалось, что от пальцев по руке пробежал разряд тока, и все тело содрогнулось, когда Кихён мотнул головой, прикрыл глаза и накрыл ладонь Чжухона своей, а после — прижал ее к щеке. Земля вдруг унеслась из под ног, а весь мир вокруг закружился с невероятной скоростью; сердце Чжухона забилось в бешеном ритме. С трудом собрав все ощущения в кучку, Чжухон понял, что кожа, которую он чувствует под ладонью, абсолютно чиста — ни грамма косметики. Глаза расширились сами по себе в удивлении, а сам он облизнул сухие губы. — Тебя не красят? — сорвалось с языка против его воли. Кихён улыбнулся и открыл глаза, их взгляды пересеклись. Чжухону показалось, что он проваливается в какую-то глубокую яму, из которой не выбраться, но он рыл ее сам себе, покуда не отрывался от чужой щеки. — Сегодня не стали. Хён вдруг тоже потянулся рукой к лицу Чжухона — от этого ответного действия уши начали гореть. — Тебе тоже лучше без макияжа, — уверенно заявил Кихён. Пальцы ласково скользнули по скуле, и Чжухон закрыл глаза, желая отпечатать этот момент на обратной стороне век, ощущения — в памяти навсегда. В следующую секунду он зажмурился, потому что ладонь Кихёна оказалась в его волосах. Он хотел сказать что-то, но все слова вылетели из головы. Чжухон всем телом почувствовал, как Кихён наклонился к нему, теплое дыхание коснулось щеки, а сам Чжухон почти неслышно выдохнул: — Хён?.. Он продолжал прижимать ладонь к лицу Кихёна, удерживал в сознании последние крупицы здравого смысла, цеплялся, но продолжал тонуть. А затем Чжухон пропал насовсем, потому что теплые губы Кихёна коснулись его собственных в легком, скорее дразнящем поцелуе. Напряжение, которое все это время искрилось между ними высокими разрядами, будто на мгновение отступило, и они остались только вдвоем в этом самом моменте. Хён мягко закусил нижнюю губу Чжухона, отчего его подбросило на стуле, а затем он отстранился, и холод мгновенно окутал плечи, щеки, руки. А в груди разгорался пожар — еще больший, чем раньше. Цепочки на запястье Кихёна звякнули, выводя Чжухона из оцепенения. Он открыл глаза и увидел, что Кихён уже поднимает с дивана сумку и направляется к двери. Сомнение и недоверие тут же двинулись к сердцу Чжухона, но в последний момент Кихён замер и обернулся, улыбнулся самой своей искренней улыбкой и спросил: — Ты со мной? Чжухону осталось лишь радостно покивать головой и вскочить с кресла. Он также схватил сумку, проследил за скрывающимся в коридоре Кихёном и обернулся. Отражение в зеркале подмигнуло ему, а затем расплылось в улыбке. На лице не было макияжа, а еще Чжухону казалось, что вместе с макияжем он снял с себя какую-то маску. Взгляд уперся в упаковку ватных дисков. Они с Кихёном впервые поцеловались в гримерке и благодаря косметике. Выбегая, наконец, из комнаты, Чжухон понял, что никогда этого не забудет. |