Город замыкал его в объятия тысяч огней, бесконечных дорог, пестрящих баннеров и хаоса человеческих мыслей. Непрерывно бегущие мимо дни и ночи скрывали плотной дымкой все родное, что осталось позади; то, к чему нужно было вернуться, но немногим позже.
Город властвовал над ним, как и обстоятельства, замыкающие цепями и не дающие расправить крылья во весь размах.
Слова «надо» преследовало по пятам, словно маньяк, бредущий за своей жертвой через темноту улиц и дворов. От этого по спине бежал холодок, руки сковывало металлом, а ноги подкашивались. Страшно.
Но время бежало, сбрасывая с себя потоки событий, словно змея – кожу; с каждым днем сжимать руки в кулаки крепче и стискивать челюсти, чтобы дождаться. Одновременно с этим, где-то внутри становилось легче и легче, потому что он понимал: чем сильнее ненавидишь происходящее, тем больше будет горечи в конце.
Он научился принимать эти крепкие объятия города и власть обстоятельств; кто-то нашептывал ему постоянно, что он может наслаждаться и этим.
Руки распростерлись в стороны, а глаза широко распахнулись. И он увидел, что и ночь – красива; звезды сияют так ярко, что не оторвать взгляд, а небо цвета индиго завораживает своей глубиной.
Да, после ночи всегда наступает утро, но и темное время суток может быть бесконечно прекрасным, если знать, куда и как смотреть.
И когда на востоке забрезжил рассвет, он смотрел туда, где поднимается солнце, вспоминая, как прекрасна и величава была ночь.
И пусть обстоятельства тяжелыми цепями висят на шее, сдавливая горло – стоит только остановиться и перестать тщетно разрывать их, железная хватка тут же ослабится.
На рассвете он почувствовал, как груз спадает на землю с громким лязгом; маньяк остался в темноте дворов, а город стал почти пустым, и воздух на улицах развеялся, стал свежим, насыщенным предвкушением новизны.
Крылья расправились на всю длину. Оттолкнувшись от земли со всей силой, что он копил на протяжении всего этого времени, он взлетел в воздух, направляясь к солнцу.
Там его ждал тот, кто заключит в его совсем иные объятия: теплые, ласковые и любящие.
И он прилетел. Наконец-то он дома.